Историк - Страница 135

135

Он уговаривал меня вернуться вместе с ним хотя бы в Тырговиште, но я уже решился провести в этих местах еще несколько дней, осмотреть церкви и монастыри и, может быть, узнать что-нибудь еще об окрестностях твердыни Влада. По крайней мере так я оправдывался перед самим собой и перед Георгеску, который посоветовал мне посетить несколько селений, где несомненно бывал при жизни Дракула. Но думается мне, друг мой, что у меня была и другая причина остаться: не знаю, увижу ли когда-нибудь еще место такой пронзительной красоты и столь далекое от привычного мира. Твердо решив провести здесь несколько оставшихся до возвращения в Грецию дней, я расположился в таверне и попытался склеить из своих обрывков румынского беседу со здешними стариками о местных преданиях. Сегодня я гулял по лесу и наткнулся неподалеку от деревни на старое святилище. Оно сложено из дикого камня и крыто дерном и, сдается мне, стояло здесь задолго до появления всадников Дракулы. На алтаре лежали свежие, едва начинающие увядать цветы, и под свечами у распятия натекли лужицы воска.

На обратном пути мне встретилось не менее дивное зрелище: молодая селянка в крестьянском платье встала передо мной на тропе, словно картинка из учебника истории. Она так и стояла не двигаясь, пока я не попытался заговорить с ней, и тогда, к моему удивлению, одарила меня монеткой. Монета явно старинная — средневековая, и на одной стороне выбито изображение дракона. У меня нет доказательств, но я не сомневаюсь, что это чеканка Ордена Дракона. Девушка, конечно, говорит только по-румынски, но я сумел понять, что она получила монетку от старухи, которая пришла в их деревню откуда-то с гор у замка Дракулы. Кроме того, девушка сказала, что ее фамилия — Гетци, хотя для нее это имя ничего особенного не значит. Вообрази мое волнение: столкнуться лицом к лицу с потомком Влада Дракулы! Несмотря на восторг историка, мне стало не по себе (хотя чистое лицо девушки и ее грациозная осанка отвергали всякую мысль об отвратительной жестокости). Я хотел вернуть монету, но она настояла, чтобы я оставил ее себе, и я решил сохранить подарок до другого раза. Мы договорились завтра снова встретиться, а пока я должен сделать рисунок монеты и порыться в словаре, чтобы завтра расспросить девушку о ее семье и предках».

* * *

«Дорогой друг!

Прошлым вечером мне удалось подробнее поговорить с молодой девушкой, о которой я писал тебе накануне. Ее в самом деле зовут Гетци, и свою фамилию она пишет точно так, как продиктовал мне для моих заметок Георгеску. Пытаясь договориться с новой знакомой, я поражался, как быстро она схватывает все. Кроме природной сообразительности, она умеет читать и писать и помогала мне искать в словаре нужные слова. Я не мог насмотреться на ее подвижное лицо и блестящие темные глаза, которые всякий раз вспыхивали радостью, когда ей удавалось понять мои неуклюжие фразы. Разумеется, она никогда не изучала иностранных языков, но я не сомневаюсь, что, будь у нее возможность учиться, она без труда постигала бы чужую речь. Удивительно найти такой острый ум в столь отдаленной и первобытной местности; быть может, это еще одно подтверждение, что девушка происходит от благородных, образованных и талантливых предков. Семья ее отца живет в деревне с незапамятных времен, но, насколько я понял, они числят среди предков каких-то венгров. Девушка сказала, что отец считает князя замка Арджеш своим предком и думает — кажется, разделяя уверенность всей деревни, — что в замке закопан клад. Насколько я понял, считается, что в день какого-то святого над местом, где зарыто сокровище, загораются огни, но в деревне не находится смельчаков, готовых провести там ночь. Девушка явно превосходит одаренностью своих односельчан, и, глядя на нее, я вспоминаю благородную молочницу Тесс из рода Д'Эбервиллей. Я знаю, милый друг, что ты не выходишь за пределы 1800 года, но сам я в прошлом году перечитывал «Тесс», и тебе советую иногда отвлекаться от своих изысканий. Кстати, в существовании клада я сомневаюсь — Георгеску наверняка нашел бы его.

Еще она поразила меня сообщением, что в ее семье одного из детей в каждом поколении отмечают татуировкой дракона. Вместе с именем и монетой это обстоятельство окончательно убеждает меня, что она представляет собой живую ветвь на родословном древе Дракулы. Хотелось бы поговорить с ее отцом, но, когда я заговорил о нем, девушка пришла в такое отчаяние, что у меня не хватило низости настаивать. Здесь живут по обычаям старины, и приходится остерегаться, чтобы не опорочить девушку в глазах односельчан, — она, несомненно, рискует, даже разговаривая со мной наедине, и тем больше я благодарен ей за помощь и внимание.

Сегодня утром я выбрал новую дорогу — по словам Георгеску, продолжение дороги из равнинной части Валахии, по которой поднимались из Тырговиште к горной крепости Дракула со своими боярами: вероятно, следует добавить — еще не казненными. Честно говоря, я выбрал этот маршрут без особой цели, просто чтобы под новым углом взглянуть на земли Дракулы. Хозяйка дома собрала мне узелок с завтраком, и я пешком зашагал по лесной тропинке. К полудню я устал и проголодался и свернул на полянку, чтобы поесть, после чего, по доброму примеру Георгеску, устроил себе послеобеденный сон.

Выспавшись на травке, я побродил вокруг, разминая ноги, и тут на краю поляны увидел узкую тропку, уходящую в лес. Оглянувшись по сторонам, я нырнул под нависшие ветви и пошел по ней. Разве ты поступил бы иначе на моем месте? Я постарался запомнить положение солнца, потому что мне совсем не улыбалось безвозвратно затеряться в чаще, но оказалось, что беспокоился я напрасно: тропа знала, куда идет, и очень скоро вывела на прогалину, вокруг которой мрачно теснились деревья, словно нарочно собравшиеся здесь непроницаемой стеной. Расчищенную от деревьев площадку занимала большая церковь.

135